квазар
Вчера было 4 раунда переговоров. Из тех дней, что я заведомо списываю, зная, что не доведется свидеться со мною же. (И все на мне шевелится - голосом Федорова - как подумаю, то многие так и живут, не подключаясь к себе годами). Мне после одного дня "в людях" нужно как минимум пару "своих".
Удивительно, после таких дней я сплю, как после тяжелейших тренировок.
"Тебе сколько еще тут подходов? - Пока не умру" )
В зале всего одна олимпийская штанга (20кг), остальные мелкие, 12кг. Но когда я начинаю приседать, это на час. Ограничителем может стать лишь выпитая вода (за которой нужно идти на первый этаж) или шея, которой уже тяжело. Не знаю, как облегчить шею, но поднять вес еще немного.
Надо попробовать приседать в поясе. Как-то я решила, приседая с 30кг, что пока рановато, но теперь хватаюсь за 75..
Два дня без зала. Самое трудное - одеться и дойти..
Тренировку ног в час никак не могу уложить. Долго врабатываюсь. Только на третий-четвертый подход тело начинает работать так, как мне надо. А их всего должно быть, по идее, 3-4-5. А не 25. Я только после четвертого начинаю получать удовлетворение. После часа приседов еще час на всякую мелочевку, а дальше, в идеале, еще и потянуться..А потом доползти до дома, слопать рыбки и в постель, к "Троцкому" (сегодня досмотрю).
Начинаю привыкать к всеобщей миролюбивости.
И эта повсеместная народная любовь к собачкам-детишкам. Не успею изобразить это на лице, хладнокровно огибаю препятствие, не выдавая привычную тут всем реакцию. Не умиляюсь. Забываю. Мне не трудно, но не успеваю среагировать.
О. летом поедет куда-то в монастырь на "спиритуальное удаление". То есть, человеку нужны внешние условия, ему необходимо дать обет молчания, чтобы хоть как-то погрузиться - сначала в тишину, затем в себя. Не нащупывать нервными пальцами телефончик каждые 3 минуты, когда сознание лихорадочно ищет к чему бы приткнуться.
Невероятно. Впрочем, я столько лет копала в себе эту яму..Немудрено. Есть на свете и другие занятия.
Едва мы рассаживаемся, начинается непрестанный поток речи. Как и с бегом, я скорее стремлюсь поставить все на автопилот - ноги бегут сами по себе, а я сама по себе (или слушаю лекцию, или смотрю собственные фильмы под те или иные песенки).
Почти управилась со страхом - представляю, что все давно кончено, а меня уже нет. И не могу нервничать. Только продолжать дегустировать сок жизни. Оттуда оно ярче.
Не хватает дворов.
Вечер. Веду В. к психологу. Не знаю, как лучше. Ладно, нельзя быть хорошей (годной качественно) во всем. Все держится на несовершенстве.
В своей одинокой квартире на третьем этаже сидел за самоваром человек средних лет; спокойно и тихо смотрели его ясные очи в дверь открытого балкона.
С балкона рвался свежий ветерок и бросал самоварный пар в лицо сидящему.
Это был ни старый, пи молодой, но пассивный и знающий.
Он допивал вторую чашку чаю, а уж на синее небо выпали бриллианты звезд.
Казалось, он застыл и сидел без желанпя, отуманенный беспредметной нежностью.
Мистик Сириус сгорал от любви.
В черном, бездонном пространстве он выбрасывал из себя столбы огня и бреда; и не один Сириус, но все звезды извергали потоки огня в черный холод.
Удивительно, после таких дней я сплю, как после тяжелейших тренировок.
"Тебе сколько еще тут подходов? - Пока не умру" )
В зале всего одна олимпийская штанга (20кг), остальные мелкие, 12кг. Но когда я начинаю приседать, это на час. Ограничителем может стать лишь выпитая вода (за которой нужно идти на первый этаж) или шея, которой уже тяжело. Не знаю, как облегчить шею, но поднять вес еще немного.
Надо попробовать приседать в поясе. Как-то я решила, приседая с 30кг, что пока рановато, но теперь хватаюсь за 75..
Два дня без зала. Самое трудное - одеться и дойти..
Тренировку ног в час никак не могу уложить. Долго врабатываюсь. Только на третий-четвертый подход тело начинает работать так, как мне надо. А их всего должно быть, по идее, 3-4-5. А не 25. Я только после четвертого начинаю получать удовлетворение. После часа приседов еще час на всякую мелочевку, а дальше, в идеале, еще и потянуться..А потом доползти до дома, слопать рыбки и в постель, к "Троцкому" (сегодня досмотрю).
Начинаю привыкать к всеобщей миролюбивости.
И эта повсеместная народная любовь к собачкам-детишкам. Не успею изобразить это на лице, хладнокровно огибаю препятствие, не выдавая привычную тут всем реакцию. Не умиляюсь. Забываю. Мне не трудно, но не успеваю среагировать.
О. летом поедет куда-то в монастырь на "спиритуальное удаление". То есть, человеку нужны внешние условия, ему необходимо дать обет молчания, чтобы хоть как-то погрузиться - сначала в тишину, затем в себя. Не нащупывать нервными пальцами телефончик каждые 3 минуты, когда сознание лихорадочно ищет к чему бы приткнуться.
Невероятно. Впрочем, я столько лет копала в себе эту яму..Немудрено. Есть на свете и другие занятия.
Едва мы рассаживаемся, начинается непрестанный поток речи. Как и с бегом, я скорее стремлюсь поставить все на автопилот - ноги бегут сами по себе, а я сама по себе (или слушаю лекцию, или смотрю собственные фильмы под те или иные песенки).
Почти управилась со страхом - представляю, что все давно кончено, а меня уже нет. И не могу нервничать. Только продолжать дегустировать сок жизни. Оттуда оно ярче.
Не хватает дворов.
Вечер. Веду В. к психологу. Не знаю, как лучше. Ладно, нельзя быть хорошей (годной качественно) во всем. Все держится на несовершенстве.
В своей одинокой квартире на третьем этаже сидел за самоваром человек средних лет; спокойно и тихо смотрели его ясные очи в дверь открытого балкона.
С балкона рвался свежий ветерок и бросал самоварный пар в лицо сидящему.
Это был ни старый, пи молодой, но пассивный и знающий.
Он допивал вторую чашку чаю, а уж на синее небо выпали бриллианты звезд.
Казалось, он застыл и сидел без желанпя, отуманенный беспредметной нежностью.
Мистик Сириус сгорал от любви.
В черном, бездонном пространстве он выбрасывал из себя столбы огня и бреда; и не один Сириус, но все звезды извергали потоки огня в черный холод.